30. Нетипичный англичанин: Томас де Квинси и Карлейль
Томас Де Квинси (Томас Де Куинси, англ. Thomas De Quincey)15 августа 1785, Манчестер — 8 декабря 1859, Эдинбург). Английский писатель, эссеист, критик, классик английской литературы.
Автор знаменитой «Исповеди английского морфиниста» (Confession of an English Opium-Eater; 1822).
Сын богатого манчестерского негоцианта, он в детстве обнаруживал необыкновенные способности. Пятнадцати лет он писал превосходные латинские и греческие стихи и говорил на древнегреческом языке с такой бойкостью, что, по словам одного из его учителей, он мог бы лучше объясниться с афинской толпой, чем мы с нашей. В 1803 поступил в Оксфордский университет и много работал, но не по университетской программе, так как не ставил своей целью получение диплома. Страдая невралгией, мешавшей ему работать, он еще на университетской скамье стал принимать опиум, все увеличивая дозы, так что доходил до чудовищного количества 8000 капель в день. Женившись в 1816, он по настоянию жены сократил это количество до 1000 капель. В 1821 Де Квинси издал отдельной книжкой свою «Исповедь», поразившую публику чудной красотой слога и необычайной силой в описании грез и галлюцинаций, порождаемых употреблением опиума. Впоследствии Де Квинси искал в опиуме облегчения от страданий нравственных. По словам самого Де Квинси, у него не было достаточной твердости, чтобы созерцать свое или чужое несчастье и утешать себя мыслью, что в будущем страдания человека будут вознаграждены. Отсюда необходимость прибегать к опиуму, чтобы забыться. Употребление опиума было причиной того, что все задуманные Де Квинси большие труды остались недоконченными. Он не мог работать систематически. Умственной энергии хватало у него только на небольшие статьи, которые, при всей своей спешности, отличаются оргинальностью мысли и замечательной красотой изложения. Сфера его созерцаний была весьма обширна: ни один из существенных экономических, философских исторических и литературных вопросов, интересовавших его время, не оставлен был им без внимания. Его экономические трактаты высоко ценятся экономистами. Маккулох считает их образцовыми по краткости, ясности и силе. Джон Стюарт Милль относился с большим уважением к Д. как комментатору Давида Рикардо и принимал некоторые из его поправок к теории стоимости. Вопреки предсказаниям медиков, осудивших Де Квинси на преждевременную кончину, он умер на семидесятом году жизни.
К творчеству Де Квинси обращались символисты (Ш.Бодлер, М. Швоб), сюрреалисты. Бретон включил его эссе «Об убийстве как разновидности изящных искусство» в свою «Антологию черного юмора» (1940). К фигуре и наследию Де Куинси с интересом относился Борхес: он постоянно обращался к «Исповеди» и эссе Де Куинси, в конце жизни составил из его эсссеистики томик, который включил в свою «Личную библиотеку». Вдохновленный текстами Квинси, американский журналист Фитцхью Ладлоу написал свой автобиографический роман «Гашишеед».
ДЕ КУИНСИ (ДЕ КВИНСИ), ТОМАС (De Quincey, Thomas) (1785–1859), английский эссеист и критик. Родился 15 августа 1785 в Манчестере. Отец Де Куинси, преуспевающий торговец, умер от туберкулеза, когда мальчику исполнилось семь лет. От туберкулеза рано умерли братья и сестры Де Куинси, а сам он считал, что лишь опиум сделал его невосприимчивым к семейному недугу. К пятнадцати годам он освоил греческий язык и был определен в привилегированную Манчестерскую грамматическую школу. В декабре 1803 поступил в Вустер-колледж Оксфордского университета и три месяца спустя впервые принял опиум, чтобы снять боли в желудке. В 1802 он вступил в переписку с У.Вордсвортом, в 1805 искал знакомства с Ч.Лэмом, представляясь другом С.Т.Колриджа и Вордсворта. Покинув Оксфорд в 1807, Де Куинси познакомился с Колриджем, принявшим в дар 300 фунтов из его небольшого наследства. В 1809 поселился в Дав-Коттедже, бывшем доме Вордсворта в деревне Грасмир (Озерный край). В своих Озерных воспоминаниях (Lake Reminiscences, 1839) Де Куинси поведал о счастливых привязанностях тех лет, о доверительной близости с семейством Вордсвортов и дружбе с шотландским литератором Д.Уилсоном (1785–1854). Он много читал, намереваясь заняться философией, но наследство таяло и Де Куинси предпринял неудачную попытку сделаться адвокатом. Страх перед нищетой и скорбь по умершей дочери Вордсворта усугубили состояние Де Куинси, и он, пытаясь избавиться от страданий, превратился в 1813 в законченного наркомана.
Необходимость зарабатывать на жизнь стала особенно острой, когда в 1817 он женился на уроженке Озерного края Маргарет Симпсон. Приехав в 1821 в Лондон, Де Куинси написал Исповедь любителя опиума (Confessions of an English Opium-Eater), имевшую сенсационный успех после опубликования в «Лондон мэгэзин» («London Magazine»). Это повесть о "радостях и горестях" опиума, болезненной к нему привязанности и последствиях, оказываемых на психику человека.
Знакомство с Лэмом, У.Хазлиттом и связь с «Лондон мэгэзин» обеспечили его материалом для будущих Лондонских воспоминаний (London Reminiscences), но Де Куинси порвал с сообществом литераторов и вернулся в Озерный край. За весь 1822 он ничего не написал, одолевая пристрастие к опиуму и постепенно уменьшая дозу наркотика, зато в 1823 ни один номер «Лондон Мэгэзин» не выходил без его статьи или заметки, среди которых классическая театроведческая работа О стуке в ворота в драме Шекспира «Макбет» (On the Knocking at the Gate in Macbeth). В 1831 Де Куинси окончательно покинул Озерный край и поселился в Эдинбурге. В 1837 он овдовел, и старшая дочь взяла на себя заботы по дому, хозяин которого часто отсутствовал, скрываясь от кредиторов. Смерть престарелой матери в 1846 облегчила его материальное положение, страдания из-за привычки к опиуму ослабели, когда он стал ежедневно принимать дозу наркотика. Умер Де Куинси в Эдинбурге 8 декабря 1859.
Талант Де Куинси особенно ярко проявлялся, когда его творческое воображение вдохновлялось личными впечатлениями, как в Английской почтовой карете (The English Mail-Coach) и Suspiria de Profundis (лат. Воздыхания из глубин; первоначальный вариант 1845) и в произведениях автобиографического характера; это чувствуется и в Исповеди, и в Литературных воспоминаниях о Лондоне и Озерном крае. После смерти Колриджа в 1834 Де Куинси был столь откровенен в своих воспоминаниях, что Р.Саути назвал его «клеветником, коварным соглядатаем, изменником, предавшим гостеприимный дружеский очаг», однако новейшие исследования подтвердили правдивость и проницательность Де Куинси в изображении как Вордсворта и Лэма, так и Колриджа.
Карлейль, Карлайл Томас (Carlyle, Thomas) (1795 - 1881)
Английский писатель, публицист, историк, философ. Родился 4 декабря 1795, Эклфехан. 1814 - окончил университет в Эдинбурге. Умер 5 февраля 1881 в Лондоне. Автор концепции "культа героев", согласно которой законы мира открываются лишь "избранным", "героям" - единственным действительным творцам истории. Среди произведений - "Французская революция" (1837), "Герои, культ героев и героическое в истории" (1840), роман "Сартор Резартус" (1833 - 34),
Афоризмы, цитаты -
• Самое страшное неверие - это неверие в самого себя.
• Человек, не умеющий держать про себя свои мнения, не способен ни на что выдающееся ни в каком деле.
• Никто не знает, как поступит Толпа, тем более - она сама.
• Наличные - не единственная связь человека с человеком.
• Станьте честным человеком, и тогда вы сможете быть уверены, что одним плутом стало меньше на свете.
• Величие великого человека обнаруживается в том, как он обращается с маленькими людьми.
• Главный орган человеческого тела, незыблемая основа, на которой держится душа, - это кошелек.
• Человек только и живет надеждой; надежда, по сути,- его единственная собственность.
• У каждого человека под шляпой - свой театр, где развертываются драмы, часто более сложные, чем те, что даются в театрах.
• Каждый венец славы есть вместе с тем терновый венец.
• Если вы желаете удержать человека от какого-нибудь поступка, заставьте его разговориться на эту тему: чем больше люди говорят, тем меньше у них склонности делать.
• Двое-трое - это уже Общество. Один станет Богом, другой - дьяволом, один будет вещать с кафедры, другой - болтаться под перекладиной.
• На нашем лучезарном небосклоне всегда сыщется темное пятно, и это - наша собственная тень.
• История - это квинтэссенция сплетни.
• Человек не может быть неисправимо плохим, если он хотя бы один раз от души смеялся.
• Молчание глубоко, как Вечность; разговоры мелки, как Время.
• Нет более печального доказательства ничтожности человека, чем неверие в великих людей.
• Не будьте рабом слов.
• Наше предназначение не в том, чтобы пытаться ясно разглядеть то, что удалено от нас и скрыто в тумане, но в том, чтобы трудиться над тем, что у нас под рукой.
• Жизнь - это очень короткое время между двумя вечностями.
• Настоящее - это суммарно взятое прошлое.
История мира - это биография великих людей.
• Книга - чистейшая сущность человеческой души.
• Музыка своей мелодией доводит нас до самого края вечности и дает нам возможность в течение нескольких минут постичь ее величие.
• Идеал - в тебе самом. Препятствия к достижению его - в тебе же. Твое положение - есть тот материал, из которого ты должен осуществить этот идеал.
• Самое неприятное чувство - это чувство собственного бессилия.
• Если человек знает меру, он знает все.
• Невозможно ступить ни шагу по этой земле без того, чтобы не соприкоснуться с ответственностью и долгом, который необходимо исполнить.
• Из всех наций на свете англичане - самые глупые в беседе и самые умные в деле.
• Здоровый человек - самое драгоценное произведение природы.
• С помощью цифр доказать можно все что угодно.
• На поприще литературы дойдут еще до того, чтобы платить писателям за то, что они не писали.
• Насколько человек побеждает страх, настолько он человек.
• Как только мы почувствовали гнев во время спора, мы уже спорим не за истину, а за себя.

КА́РЛЕЙЛЬ
(Carlyle), Томас (2 апр. 1795 – 5 февр. 1881) – англ. реакц. историк, публицист, философ, представитель т.н. феодального социализма. Род. в Шотландии. Учился в Эдинбургском ун-те. В 1834 переехал в Лондон, где занимался пропагандой нем. лит-ры и издал написанный в духе нем. классич. идеализма филос. роман "Сартор Резартус" ("Sartor Resartus", 1833–34, рус. пер. 1902, букв. "Заштопанный портной"). Под влиянием идей утопического социализма и чартизма К. обратился к социальным вопросам современности, к-рым посвящены памфлеты "Чартизм" ("Chartism", 1839) и др. В 1841 К. выступил с чтением лекций, изданных впоследствии отдельной книгой "Герои, культ героев и героическое в истории" ("On heroes, hero-worship and the heroic in history", 1840, рус. пер. 1891).
К. "принадлежит та заслуга, что он выступил в литературе против буржуазии в то время, когда ее представления, вкусы и идеи полностью подчинили себе всю официальную английскую литературу". Однако, хотя "выступления его носили иногда даже революционный характер", критика современности у К. была "тесно связана с на редкость антиисторическим апофеозом средневековья". Он восторгался прошлым, но "современность приводит его в отчаяние, а будущее страшит" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 7, с. 268 и 269). Подвергая критике бурж. общество, К. видел единств, выход в создании класса "новой аристократии" из просвещенных и нравственных пром. магнатов, к-рые могли бы создать новую организацию труда с опекой сверху и добровольным подчинением снизу (см. "Прошлое и настоящее"– "Past and Present", 1843; рус. пер. 1906). Революция 1848, по словам Энгельса, "сделала из Карлейля законченного реакционера" (там же, т. 2, с. 513, прим.), что нашло отражение, в частности, в его последнем крупном труде "История Фридриха II" ("History of Friedrich II of Prussia", V. 1–13,1858–65).
На мировоззрение К. большое влияние оказали нем. философия (Фихте, Шеллинг) и нем. реакц. романтизм. Философия К. носила религ.-идеалистич. характер; но он был противником ходячих религ. представлений и офиц. церкви: "Весь его образ мыслей пантеистический, и притом немецко-пантеистический" (Энгельс Ф., там же, т. 1, с. 589). К. утверждал, что Вселенная – это "град божий" и что величественный на вид материальный мир в сущности есть видимое и осязаемое проявление божеств. силы. Согласно сформулированной им "философии одежды" (см. "Сартор Резартус"), весь мир, вся история представляются в виде ряда внешних, преходящих одеяний, эмблем, за к-рыми пребывает вечная божеств. сущность – единств, реальность. Объективно-идеалистич. установки переплетаются в воззрениях К. с идеями, близкими кантианству. Пространство и время К. рассматривал как "формы мысли", "глубочайшие из всех призрачных видимостей". Чтобы проникнуть в истинную сущность мира, нужен, по К., не разум, а "воображение" – надо уметь смотреть так, чтобы сделать одежду "прозрачной". Филос. идеализм и мистика сочетались у К. с субъективизмом и волюнтаризмом в социологии. Применив положения о творч. божеств. начале к истории, К. создал свой культ героев, "...как единственное спасение от чреватого безнадежностью настоящего, как новую религию" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 7, с. 269). В героях К. видел творцов истории, т.к. они – представители и носители идеи "божественного", тогда как масса "убога во всех отношениях" и предоставленная самой себе должна пассивно повиноваться вождям. Никакого равенства, согласно К., не существует. Движение истории вперед всецело зависит от отд. личностей, одаренных необыкновенным талантом и посылаемых в мир провидением. Между массой и героем существует связь в виде культа, поклонения. Первоначально люди обожествляли героя, затем видели в нем пророка, в последующие эпохи – поэта, пастыря, писателя и, наконец, политич. вождя. Современная К. эпоха, по его мнению, – эпоха упадка, т.к. в ней нет героя и поэтому нет атмосферы, к-рая бы заряжала творческой духовной энергией.
Под флагом культа героев К. оправдывал в конечном счете угнетение и порабощение нар. масс и стремился теоретически защитить эксплуататорское общество от революции. Восхваляя "героев", К. старался выделить в их поступках элементы террора, деспотизма, жестокости. Напр., в деятельности Кромвеля он особо подчеркивал жестокое подавление им ирл. освободит. движения; в статьях 50–60-х гг. он восхвалял реакц. политику англ. пр-ва, его колониальную агрессию, расистский шовинизм. Его пропаганда "новых" методов силы позволяет совр. бурж. идеологам сближать К. с Ницше и ссылаться на него при оправдании культа "сверхчеловека".
Теория "героев и толпы" подверглась решит, критике марксизмом, исходящим из принципа, согласно к-рому главной, решающей силой обществ. развития являются трудящиеся массы, народ, что не герои творят историю, а история выдвигает героев.

КАРЛЕЙЛЬ (Carlyle) Томас (4 декабря 1795, Эклфехан, Дамфрис, Шотландия — 5 февраля 1881, Лондон) — британский философ, писатель, историк и публицист. Родился в семье каменщика. Воспитывался в духе сурового пуританизма, в уважении к чувству долга и поклонении труду С 5 лет учился в местной деревенской школе, начиная с 1805 — в “латинской школе” в Аннане. В 1809 поступил в Эдинбургский университет. Закончив подготовительный курс (предполагавший изучение языков, философии и математики), отказался от плана пройти курс богословия. В 1814 стал учителем математики в Аинане. Здесь Карлейль заинтересовался литературой, изучил немецкий язык. В 1816 подружился со знаменитым впоследствии проповедником Э. Ирвингом; возглавил школу для мальчиков в Кирккальди. С декабря 1819 жил в Эдинбурге, изучал право в университете, давал частные уроки. В 1818—20 сотрудничал в “Эдинбургской энциклопедии” Брюстера, в 1822 получил место домашнего учителя. Первые значительные публикации были посвящены немецкой литературе: в 1822 в “New Edinburgh Review” появилась статья Карлейля о “Фаусте” Гёте, в 1823—24 в “London Magazine” — цикл статей “Жизнь Шиллера” (отд. изд. 1825). В 1818—21 пережил духовный кризис, который объяснял тем, что дух исследования, движимый любовью к истине, внушил ему знание, противоречащее вере детства. Карлейль характеризовал свое состояние как потерю надежды и веры, которая есть все в жизни человека. Вся вселенная, в т. ч. собственное “я”, казалась ему механизмом, не знающим свободы. Карлейль мучился из-за своей слабости, которая, как он понимал, могла быть преодолена только действием, действие же требовало осознания своей силы, способности противостоять необходимости мертвой природы. В июне 1821 Карлейль пережил духовное возрождение, преодолев “кошмар неверия”, избавившись от страха и приобретя презрение к злу. В 1820-х гг. активно занимался немецкой философией и поэзией, увлекался Гете, Шиллером, Новалисом, Фр. Шлегелем, Фихте и Шеллингом. Видел свою миссию в пропаганде немецкой культуры. Мировоззрение Карлейля складывалось в эпоху господства в духовной жизни Англии ассоцианистской психологии, утилитаризма в этике и индивидуалистической политической экономии. Такого рода философию Карлейль называл “механической философией прибыли и убытка”. Карлейль отвергал системы в философии, ему были близки мистицизм, романтизм, субъективизм и активизм в мировосприятии. В 1820-х гг. признавал логическую безукоризненность “Системы природы” Гольбаха, полагал, что мир есть бесчувственный механизм, враждебный человеческому “я” как источнику и носителю свободы, восстающему против мира. Признавая верным материалистический взгляд на мир, Карлейль понимал, что он основывается на тезисе о реальности материи во времени и пространстве. Познакомившись через Новалиса и Фр. Шлегеля с учением Канта о феноменальности пространства и времени, Карлейль изменил свои взгляды на мир природы. Однако, в отличие от Канта, он убежден в субстанциальности души как источника силы и творчества. Внутренняя сила души проявляется в духовном и телесном существовании человека, весь же материальный мир Карлейль рассматривает теперь как форму проявления высшей внутренней силы — Бога, обожествляет материю как одеяние Бога. Вечность Бога проявляется в вечности прошлого и вечности будущего, встреча которых составляет настоящее. Вся история для Карлейля представляет непрерывное откровение, и каждый человек, который ищет Бога и проповедует о нем другим, — пророк. И природа, и история, полагает Карлейль, заслуживают благоговейного отношения и “вечного Да”.
    17 октября 1826 Карлейль женится на Джейн Уэлыи, до 1828 живет в Эдинбурге. Публикации 1820-х гг. посвящены в основном немецкой литературе: в 1823 вышел его перевод “Вильгельма Мейстера” (Карлейль послал его Гете, завязалась переписка, становившаяся все более содержательной; впоследствии была издана; “Жизнь Шиллера” Карлейля вышла на немецком языке с предисловием Гёте), в 1827 — статья о немецкой литературе, в 1828 — статьи о Гёте, Гейне и Вернее, в 1829 — очерки о Вольтере, Новалисе и статья “Признаки времени”, в 1830 — статья об истории, в 1832 — три статьи о Гете, в 1833 — три статьи об истории, роман “Sartor Resartus”. В 1828—34 из-за финансовых трудностей жил в имении Крегенпатток, где работал над “Sartor Resartus”. В 1831, находясь в Лондоне в связи с хлопотами вокруг издания романа, Карлейль знакомится с Дж. С. Миллем. В 1833 знакомится с Р. У. Эмерсоном, американским философом, испытавшим влияние Карлейля; благодаря Эмерсону книга “Sartor Resartus” вышла отдельным изданием в Америке (1836, в Англии — 1838). В 1833—34 роман был опубликовал в “Eraser's Magazine”.
    Роман “Sartor Resartus. Жизнь и мысли герра Тейфельсдрека” — сложное литературное произведение, изобилующее символами и аллегориями. В образе главного героя, написавшего труд “Одежда, ее происхождение и философия”, Карлейль прослеживает развитие человеческой души к свободе. В главах “Вечное Нет”, “Средоточие равнодушия” и “Вечное Да” изображает собственный духовный опыт годов кризиса. Карлейль утверждает, что Бог и собственная душа являются единственной опорой человека. Все существующее родственно нашему духовному существу и, как и оно, исходит от Бога. Поэтому человек должен любить все творение. В романе изложены мысли Карлейля о мире, о вечности и времени, о природе, человеке и разуме, об обществе, религии. Церкви, символах, идеалах, бессмертии, прошлом и будущем и пр. Философия “одежды” оборачивается настоящим миросозерцанием. Пространство, время и все находящееся в них суть только символы Бога, за которыми надо видеть самое Божество. Но мир, платье Бога, не является мертвым, оно — его живое одеяние, и все происходящее в мире символизирует вечную деятельность Бога. Дух каждого века сгорает в пожирающем его пламени, но вместо конца вещей возрождается феникс. За дымом мы видим Божество. Поэтому отношение человека к миру не может быть чисто созерцательным, он должен способствовать рождению нового феникса. В конце книги Карлейль сатирически рисует современное общество, утратившее свою внутреннюю сущность, выродившись в символы, причем как со стороны правящих классов, так и со стороны пролетариата.
    Начиная с 1834 Карлейль живет в Лондоне. Здесь он работает над “Историей Французской революции” (опубл. 1837). В 1835 знакомится с Д. Стерлингом, который в 1839 написал очерк о мировоззрении Карлейля — лучшее, по мнению Карлейля, из всего написанного о нем (опубл. в приложении к рус. изд. “Sartor Resartus”). Стерлинг подчеркивает в мировоззрении Карлейля требование благоговейного отношения к миру и человеку, отношения к ним как к чуду; утверждение, что наивысшая форма отношения человека к миру — религия, в основе которой лежит чувство божественного; это последнее — само высочайшая форма божественного в человеческом существовании. Карлейль высоко ценит также поэзию. Главнейшая задача человека — не столько познание, сколько работа, творчество, которые вознаграждают благородные усилия. Сквозь запутанность прошлого и настоящего надо уметь рассмотреть основания человеческих действий. Благоговейное наблюдение, однако, приведет человека в ужас от зла, неправды, слабости, ошибок. Нравственной поддержкой человека в такой ситуации должны служить труд, мужество, простота и правдивость.
    После публикации “Sartor Resartus” Карлейль постепенно теряет интерес к литературе, которую и раньше не рассматривал как цель в себе, видя в ней способ постижения мира и человека. Мировоззрение Карлейля развивается в направлении философии истории. В работах “Признаки времени” (1829) и “Характеристика нашего времени” выразилась его критическая позиция по отношению к общественным учреждениям, современной ему общественной философии; Карлейль считает современное общество больным, утверждает, что люди слишком озабочены своим “я”, слишком носятся со своими проблемами; наиболее же серьезная болезнь общества — чрезмерное богатство одних и нищета других. Нынешняя ситуация хуже прежней из-за отсутствия веры и идеалов. Люди ничего не делают интуитивно, из глубины своей сущности, все руководствуются затверженными рецептами. Они утратили веру в себя, в действенность собственных усилий, заботятся не о внутреннем усовершенствовании, а о внешнем приспособлении, гонятся за внешними преобразованиями. Между тем реформы преждевременны без самосовершенствования, без достижения свободы не в одном только политическом смысле. В очерке “Чартизм”, имевшем огромный общественный резонанс, Карлейль не выступает с партийных позиций, он рассматривает чартизм как симптом общественной жизни, глубоко коренящийся в недовольстве рабочих своим положением. Исследуя общие причины чартизма, Карлейль подробно останавливается на различных сторонах общественной жизни тогдашней Англии, полемизирует с современными экономистами, не принимая тезиса о временном характере бедствий трудящихся, который якобы исчезнет сам собой, не соглашается с принципом полного невмешательства государства в экономическую жизнь. В 1843 в книге “Прошлое и настоящее”, отталкиваясь от одной средневековой хроники, Карлейль сравнивает современную ситуацию с прошлым; он утверждает, что прежние крепкие узы между людьми сменились связью в форме денежного договора, а нынешняя формальная свобода людей лишь ухудшила ситуацию, поскольку полностью сняла ответственность за их положение с господ. По Карлейлю, надлежащим образом управлять обществом может только сильный человек, гений. В “Памфлетах последнего дня” (1850) Карлейль критикует современность еще более резко, рассуждая о рабстве, о правительственных учреждениях, парламенте, образцовых тюрьмах (где жизнь заключенных лучше жизни рабочих), двойной морали (англичане исповедуют две религии: по воскресеньям христианство, в будни — политическую экономию) и пр. В своей публицистике Карлейль выступает с позиций морали, совести и долга, пессимистически оценивая современное положение общества.
    В 1837—40 Карлейль неоднократно выступал в Лондоне с публичными лекциями. Последний курс был опубликован под названием “О героях, культе героев и героическом в истории” (1840). По Карлейлю, всемирная история есть история, биография великих людей: образователей, покровителей, творцов. Все существующие в мире вещи — воплощение их мыслей и стремлений. Великие люди — пророки, поэты, проповедники, писатели, правители. Вопреки господствовавшим тогда тенденциям Карлейль видит в великих людях чудо, нечто сверхъестественное, пророков, через которых происходит непрерывное откровение Бога. Их души открыты для божественного содержания жизни, их качества — искренность, самобытность, чувство действительности. В 1845 Карлейль публикует “Письма и речи Оливера Кромвеля”, в 1851 — биографию Д. Стерлинга. Последний крупный труд Карлейля — “Жизнь Фридриха Великого” (т. 1—5,1858—65). В ходе работы над книгой Карлейль дважды посетил Германию (1852,1858). Во время франко-прусской войны Карлейль выступал с публикациями в “Times” на стороне Германии, за что Бисмарк наградил его орденом “За заслуги”. Карлейль оказывал огромное нравственное и литературное (в частности, на Диккенса, Рёскина и др.) влияние на современников, отстаивая в век революций и перемен моральные ценности.