28. Карлейль о молчании в истории
Карлейль Т. Герои, почитание героев и героическое в истории
Цитаты
История мира — это биография великих людей
Я не верю в коллективную мудрость невежественных индивидов
Всякую революцию задумывают романтики, осуществляют фанатики, а пользуются ее плодами отпетые негодяи
Человек с ясной целью будет продвигаться даже по самой тяжкой дороге. Человек безо всякой цели не продвинется и по самой гладкой
Человек не должен жаловаться на времена — из этого ничего не выходит. Время дурное: ну что ж, на то и человек, чтобы улучшить его
Наша главная задача — не заглядывать в туманную даль будущего, а действовать сейчас, в направлении, которое нам видно
Как только мы чувствуем гнев во время спора, мы перестаём бороться за истину, мы начинаем бороться за себя
Рядом с нами всегда есть тёмное пятно — это наша собственная тень
Каждый венец славы — это терновый венец
Свободный человек склонен не к бунту, а к подчинению
Нет между людьми закона более нравственного, чем закон власти и подчинения
Из всех прав самое неоспоримое — это право умного (силой ли, уговорами ли) вести дураков
Кого небо сделало рабом, того никакое парламентское голосование не в состоянии сделать свободным
Если вы будете отлынивать от суровой работы, не подчиняться распоряжениям — я вас упрекну; если это будет тщетным — я стану вас сечь. А если и это не поможет, я в конце концов вас расстреляю — и освобожу от вас… землю божью
Речь — удел человека; молчание — удел Бога, но и зверя, и смерти... А потому мы должны постигнуть оба искусства. Карлейль Т.
Не будьте рабом слов. История - это квинтэссенция сплетни. Если человек знает меру, он знает все. Настоящее - это суммарно взятое прошлое.
КА́РЛЕЙЛЬ
(Carlyle), Томас (2 апр. 1795 – 5 февр. 1881) – англ. реакц. историк, публицист, философ, представитель т.н. феодального социализма. Род. в Шотландии. Учился в Эдинбургском ун-те. В 1834 переехал в Лондон, где занимался пропагандой нем. лит-ры и издал написанный в духе нем. классич. идеализма филос. роман "Сартор Резартус" ("Sartor Resartus", 1833–34, рус. пер. 1902, букв. "Заштопанный портной"). Под влиянием идей утопического социализма и чартизма К. обратился к социальным вопросам современности, к-рым посвящены памфлеты "Чартизм" ("Chartism", 1839) и др. В 1841 К. выступил с чтением лекций, изданных впоследствии отдельной книгой "Герои, культ героев и героическое в истории" ("On heroes, hero-worship and the heroic in history", 1840, рус. пер. 1891).
К. "принадлежит та заслуга, что он выступил в литературе против буржуазии в то время, когда ее представления, вкусы и идеи полностью подчинили себе всю официальную английскую литературу". Однако, хотя "выступления его носили иногда даже революционный характер", критика современности у К. была "тесно связана с на редкость антиисторическим апофеозом средневековья". Он восторгался прошлым, но "современность приводит его в отчаяние, а будущее страшит" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 7, с. 268 и 269). Подвергая критике бурж. общество, К. видел единств, выход в создании класса "новой аристократии" из просвещенных и нравственных пром. магнатов, к-рые могли бы создать новую организацию труда с опекой сверху и добровольным подчинением снизу (см. "Прошлое и настоящее"– "Past and Present", 1843; рус. пер. 1906). Революция 1848, по словам Энгельса, "сделала из Карлейля законченного реакционера" (там же, т. 2, с. 513, прим.), что нашло отражение, в частности, в его последнем крупном труде "История Фридриха II" ("History of Friedrich II of Prussia", V. 1–13,1858–65).
На мировоззрение К. большое влияние оказали нем. философия (Фихте, Шеллинг) и нем. реакц. романтизм. Философия К. носила религ.-идеалистич. характер; но он был противником ходячих религ. представлений и офиц. церкви: "Весь его образ мыслей пантеистический, и притом немецко-пантеистический" (Энгельс Ф., там же, т. 1, с. 589). К. утверждал, что Вселенная – это "град божий" и что величественный на вид материальный мир в сущности есть видимое и осязаемое проявление божеств. силы. Согласно сформулированной им "философии одежды" (см. "Сартор Резартус"), весь мир, вся история представляются в виде ряда внешних, преходящих одеяний, эмблем, за к-рыми пребывает вечная божеств. сущность – единств, реальность. Объективно-идеалистич. установки переплетаются в воззрениях К. с идеями, близкими кантианству. Пространство и время К. рассматривал как "формы мысли", "глубочайшие из всех призрачных видимостей". Чтобы проникнуть в истинную сущность мира, нужен, по К., не разум, а "воображение" – надо уметь смотреть так, чтобы сделать одежду "прозрачной". Филос. идеализм и мистика сочетались у К. с субъективизмом и волюнтаризмом в социологии. Применив положения о творч. божеств. начале к истории, К. создал свой культ героев, "...как единственное спасение от чреватого безнадежностью настоящего, как новую религию" (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., 2 изд., т. 7, с. 269). В героях К. видел творцов истории, т.к. они – представители и носители идеи "божественного", тогда как масса "убога во всех отношениях" и предоставленная самой себе должна пассивно повиноваться вождям. Никакого равенства, согласно К., не существует. Движение истории вперед всецело зависит от отд. личностей, одаренных необыкновенным талантом и посылаемых в мир провидением. Между массой и героем существует связь в виде культа, поклонения. Первоначально люди обожествляли героя, затем видели в нем пророка, в последующие эпохи – поэта, пастыря, писателя и, наконец, политич. вождя. Современная К. эпоха, по его мнению, – эпоха упадка, т.к. в ней нет героя и поэтому нет атмосферы, к-рая бы заряжала творческой духовной энергией.
Под флагом культа героев К. оправдывал в конечном счете угнетение и порабощение нар. масс и стремился теоретически защитить эксплуататорское общество от революции. Восхваляя "героев", К. старался выделить в их поступках элементы террора, деспотизма, жестокости. Напр., в деятельности Кромвеля он особо подчеркивал жестокое подавление им ирл. освободит. движения; в статьях 50–60-х гг. он восхвалял реакц. политику англ. пр-ва, его колониальную агрессию, расистский шовинизм. Его пропаганда "новых" методов силы позволяет совр. бурж. идеологам сближать К. с Ницше и ссылаться на него при оправдании культа "сверхчеловека".
Теория "героев и толпы" подверглась решит, критике марксизмом, исходящим из принципа, согласно к-рому главной, решающей силой обществ. развития являются трудящиеся массы, народ, что не герои творят историю, а история выдвигает героев.

КАРЛЕЙЛЬ (Carlyle) Томас (4 декабря 1795, Эклфехан, Дамфрис, Шотландия — 5 февраля 1881, Лондон) — британский философ, писатель, историк и публицист. Родился в семье каменщика. Воспитывался в духе сурового пуританизма, в уважении к чувству долга и поклонении труду С 5 лет учился в местной деревенской школе, начиная с 1805 — в “латинской школе” в Аннане. В 1809 поступил в Эдинбургский университет. Закончив подготовительный курс (предполагавший изучение языков, философии и математики), отказался от плана пройти курс богословия. В 1814 стал учителем математики в Аинане. Здесь Карлейль заинтересовался литературой, изучил немецкий язык. В 1816 подружился со знаменитым впоследствии проповедником Э. Ирвингом; возглавил школу для мальчиков в Кирккальди. С декабря 1819 жил в Эдинбурге, изучал право в университете, давал частные уроки. В 1818—20 сотрудничал в “Эдинбургской энциклопедии” Брюстера, в 1822 получил место домашнего учителя. Первые значительные публикации были посвящены немецкой литературе: в 1822 в “New Edinburgh Review” появилась статья Карлейля о “Фаусте” Гёте, в 1823—24 в “London Magazine” — цикл статей “Жизнь Шиллера” (отд. изд. 1825). В 1818—21 пережил духовный кризис, который объяснял тем, что дух исследования, движимый любовью к истине, внушил ему знание, противоречащее вере детства. Карлейль характеризовал свое состояние как потерю надежды и веры, которая есть все в жизни человека. Вся вселенная, в т. ч. собственное “я”, казалась ему механизмом, не знающим свободы. Карлейль мучился из-за своей слабости, которая, как он понимал, могла быть преодолена только действием, действие же требовало осознания своей силы, способности противостоять необходимости мертвой природы. В июне 1821 Карлейль пережил духовное возрождение, преодолев “кошмар неверия”, избавившись от страха и приобретя презрение к злу. В 1820-х гг. активно занимался немецкой философией и поэзией, увлекался Гете, Шиллером, Новалисом, Фр. Шлегелем, Фихте и Шеллингом. Видел свою миссию в пропаганде немецкой культуры. Мировоззрение Карлейля складывалось в эпоху господства в духовной жизни Англии ассоцианистской психологии, утилитаризма в этике и индивидуалистической политической экономии. Такого рода философию Карлейль называл “механической философией прибыли и убытка”. Карлейль отвергал системы в философии, ему были близки мистицизм, романтизм, субъективизм и активизм в мировосприятии. В 1820-х гг. признавал логическую безукоризненность “Системы природы” Гольбаха, полагал, что мир есть бесчувственный механизм, враждебный человеческому “я” как источнику и носителю свободы, восстающему против мира. Признавая верным материалистический взгляд на мир, Карлейль понимал, что он основывается на тезисе о реальности материи во времени и пространстве. Познакомившись через Новалиса и Фр. Шлегеля с учением Канта о феноменальности пространства и времени, Карлейль изменил свои взгляды на мир природы. Однако, в отличие от Канта, он убежден в субстанциальности души как источника силы и творчества. Внутренняя сила души проявляется в духовном и телесном существовании человека, весь же материальный мир Карлейль рассматривает теперь как форму проявления высшей внутренней силы — Бога, обожествляет материю как одеяние Бога. Вечность Бога проявляется в вечности прошлого и вечности будущего, встреча которых составляет настоящее. Вся история для Карлейля представляет непрерывное откровение, и каждый человек, который ищет Бога и проповедует о нем другим, — пророк. И природа, и история, полагает Карлейль, заслуживают благоговейного отношения и “вечного Да”.
    17 октября 1826 Карлейль женится на Джейн Уэлыи, до 1828 живет в Эдинбурге. Публикации 1820-х гг. посвящены в основном немецкой литературе: в 1823 вышел его перевод “Вильгельма Мейстера” (Карлейль послал его Гете, завязалась переписка, становившаяся все более содержательной; впоследствии была издана; “Жизнь Шиллера” Карлейля вышла на немецком языке с предисловием Гёте), в 1827 — статья о немецкой литературе, в 1828 — статьи о Гёте, Гейне и Вернее, в 1829 — очерки о Вольтере, Новалисе и статья “Признаки времени”, в 1830 — статья об истории, в 1832 — три статьи о Гете, в 1833 — три статьи об истории, роман “Sartor Resartus”. В 1828—34 из-за финансовых трудностей жил в имении Крегенпатток, где работал над “Sartor Resartus”. В 1831, находясь в Лондоне в связи с хлопотами вокруг издания романа, Карлейль знакомится с Дж. С. Миллем. В 1833 знакомится с Р. У. Эмерсоном, американским философом, испытавшим влияние Карлейля; благодаря Эмерсону книга “Sartor Resartus” вышла отдельным изданием в Америке (1836, в Англии — 1838). В 1833—34 роман был опубликовал в “Eraser's Magazine”.
    Роман “Sartor Resartus. Жизнь и мысли герра Тейфельсдрека” — сложное литературное произведение, изобилующее символами и аллегориями. В образе главного героя, написавшего труд “Одежда, ее происхождение и философия”, Карлейль прослеживает развитие человеческой души к свободе. В главах “Вечное Нет”, “Средоточие равнодушия” и “Вечное Да” изображает собственный духовный опыт годов кризиса. Карлейль утверждает, что Бог и собственная душа являются единственной опорой человека. Все существующее родственно нашему духовному существу и, как и оно, исходит от Бога. Поэтому человек должен любить все творение. В романе изложены мысли Карлейля о мире, о вечности и времени, о природе, человеке и разуме, об обществе, религии. Церкви, символах, идеалах, бессмертии, прошлом и будущем и пр. Философия “одежды” оборачивается настоящим миросозерцанием. Пространство, время и все находящееся в них суть только символы Бога, за которыми надо видеть самое Божество. Но мир, платье Бога, не является мертвым, оно — его живое одеяние, и все происходящее в мире символизирует вечную деятельность Бога. Дух каждого века сгорает в пожирающем его пламени, но вместо конца вещей возрождается феникс. За дымом мы видим Божество. Поэтому отношение человека к миру не может быть чисто созерцательным, он должен способствовать рождению нового феникса. В конце книги Карлейль сатирически рисует современное общество, утратившее свою внутреннюю сущность, выродившись в символы, причем как со стороны правящих классов, так и со стороны пролетариата.
    Начиная с 1834 Карлейль живет в Лондоне. Здесь он работает над “Историей Французской революции” (опубл. 1837). В 1835 знакомится с Д. Стерлингом, который в 1839 написал очерк о мировоззрении Карлейля — лучшее, по мнению Карлейля, из всего написанного о нем (опубл. в приложении к рус. изд. “Sartor Resartus”). Стерлинг подчеркивает в мировоззрении Карлейля требование благоговейного отношения к миру и человеку, отношения к ним как к чуду; утверждение, что наивысшая форма отношения человека к миру — религия, в основе которой лежит чувство божественного; это последнее — само высочайшая форма божественного в человеческом существовании. Карлейль высоко ценит также поэзию. Главнейшая задача человека — не столько познание, сколько работа, творчество, которые вознаграждают благородные усилия. Сквозь запутанность прошлого и настоящего надо уметь рассмотреть основания человеческих действий. Благоговейное наблюдение, однако, приведет человека в ужас от зла, неправды, слабости, ошибок. Нравственной поддержкой человека в такой ситуации должны служить труд, мужество, простота и правдивость.
    После публикации “Sartor Resartus” Карлейль постепенно теряет интерес к литературе, которую и раньше не рассматривал как цель в себе, видя в ней способ постижения мира и человека. Мировоззрение Карлейля развивается в направлении философии истории. В работах “Признаки времени” (1829) и “Характеристика нашего времени” выразилась его критическая позиция по отношению к общественным учреждениям, современной ему общественной философии; Карлейль считает современное общество больным, утверждает, что люди слишком озабочены своим “я”, слишком носятся со своими проблемами; наиболее же серьезная болезнь общества — чрезмерное богатство одних и нищета других. Нынешняя ситуация хуже прежней из-за отсутствия веры и идеалов. Люди ничего не делают интуитивно, из глубины своей сущности, все руководствуются затверженными рецептами. Они утратили веру в себя, в действенность собственных усилий, заботятся не о внутреннем усовершенствовании, а о внешнем приспособлении, гонятся за внешними преобразованиями. Между тем реформы преждевременны без самосовершенствования, без достижения свободы не в одном только политическом смысле. В очерке “Чартизм”, имевшем огромный общественный резонанс, Карлейль не выступает с партийных позиций, он рассматривает чартизм как симптом общественной жизни, глубоко коренящийся в недовольстве рабочих своим положением. Исследуя общие причины чартизма, Карлейль подробно останавливается на различных сторонах общественной жизни тогдашней Англии, полемизирует с современными экономистами, не принимая тезиса о временном характере бедствий трудящихся, который якобы исчезнет сам собой, не соглашается с принципом полного невмешательства государства в экономическую жизнь. В 1843 в книге “Прошлое и настоящее”, отталкиваясь от одной средневековой хроники, Карлейль сравнивает современную ситуацию с прошлым; он утверждает, что прежние крепкие узы между людьми сменились связью в форме денежного договора, а нынешняя формальная свобода людей лишь ухудшила ситуацию, поскольку полностью сняла ответственность за их положение с господ. По Карлейлю, надлежащим образом управлять обществом может только сильный человек, гений. В “Памфлетах последнего дня” (1850) Карлейль критикует современность еще более резко, рассуждая о рабстве, о правительственных учреждениях, парламенте, образцовых тюрьмах (где жизнь заключенных лучше жизни рабочих), двойной морали (англичане исповедуют две религии: по воскресеньям христианство, в будни — политическую экономию) и пр. В своей публицистике Карлейль выступает с позиций морали, совести и долга, пессимистически оценивая современное положение общества.
    В 1837—40 Карлейль неоднократно выступал в Лондоне с публичными лекциями. Последний курс был опубликован под названием “О героях, культе героев и героическом в истории” (1840). По Карлейлю, всемирная история есть история, биография великих людей: образователей, покровителей, творцов. Все существующие в мире вещи — воплощение их мыслей и стремлений. Великие люди — пророки, поэты, проповедники, писатели, правители. Вопреки господствовавшим тогда тенденциям Карлейль видит в великих людях чудо, нечто сверхъестественное, пророков, через которых происходит непрерывное откровение Бога. Их души открыты для божественного содержания жизни, их качества — искренность, самобытность, чувство действительности. В 1845 Карлейль публикует “Письма и речи Оливера Кромвеля”, в 1851 — биографию Д. Стерлинга. Последний крупный труд Карлейля — “Жизнь Фридриха Великого” (т. 1—5,1858—65). В ходе работы над книгой Карлейль дважды посетил Германию (1852,1858). Во время франко-прусской войны Карлейль выступал с публикациями в “Times” на стороне Германии, за что Бисмарк наградил его орденом “За заслуги”. Карлейль оказывал огромное нравственное и литературное (в частности, на Диккенса, Рёскина и др.) влияние на современников, отстаивая в век революций и перемен моральные ценности.